Научные труды
Через 10-15 лет город будут населять другие москвичи
Москва разыгрывает этническую карту
Как удалось выяснить "Известиям", по результатам Всероссийской переписи населения, которая пройдет в октябре 2002 года, столичные ученые-этнографы собираются составить первую точную карту мест компактного проживания в Москве представителей разных народов. Однако "Известия", опросив многих специалистов, уже сегодня публикуют подобную этнографическую карту. Мы отдаем себе отчет в ее относительной достоверности, но уверены, что эти сведения не сильно разойдутся с официальными данными, полученными в ходе переписи. Серьезные ученые, чиновники московского правительства и правоохранительные органы все чаще говорят о появлении в столице новых национальных районов по образцу и подобию былой Немецкой слободы. И не замечать этого явления уже нельзя.
Мы не пытаемся дать готовый ответ, мы ставим диагноз - по лицам приезжих людей легко догадаться, что столица не просто растет количественно, но и меняется качественно - превращается в пестрый котел общежития народов мира. Так происходит сегодня со всеми мегаполисами планеты. Так и Москва веками разрасталась не из-за роста рождаемости, а благодаря "иноземцам" - вятичам, потом татарам, потом немцам и "прочим шведам", давно ставшим коренными москвичами.
С началом реформ, превративших столицу в один из самых динамично развивающихся городов - с рыночными структурами, с широкими возможностями для предпринимательства, а значит, и с более высоким уровнем жизни, - миграция в Москву стала обвальной. Причем настолько, что сегодня Первопрестольная стоит перед выбором - как и другие города мира пойти по пути создания "чайна-таунов", смириться со стихийным образованием национальных "гетто" или все же сохранить старую московскую традицию - жить в едином городе без границ национальных районов?
Ведь вчерашние "сами мы не местные", разрушившие преграды некогда всемогущего лимита, стали не просто местными - они стали неотъемлемой частью благополучия столицы, построенного и их руками, и, одновременно, частью ее неблагополучия. Ведь жить в стремительно меняющей свое этническое лицо Москве не научился еще никто: ни москвичи, настороженно отгораживающиеся от "чужаков", ни новые москвичи, часто приезжающие в чужой монастырь со своим уставом.
С момента своего основания российская столица притягивала к себе весь мир, оставаясь преимущественно русским городом. Однако мировые темпы миграции в поисках лучшей доли сегодня таковы, что Москва на глазах у одного поколения меняет свое этническое лицо. О том, каким оно будет завтра, директор Института этнологии и антропологии РАН Валерий ТИШКОВ рассказывает корреспонденту "Известий" Владимиру ЕМЕЛЬЯНЕНКО.
- Большую часть истории многоэтничная Москва была вполне приличным городом по части мирного сожительства граждан разной национальности. Власти и население были способны обеспечивать порядок и защищать москвичей от насилия, включая уличные погромы, которыми еще в Российской империи "прославились" Кишинев и Киев. Я уверен, что и сейчас столица способна ужиться с новыми своими детьми, хотя по облику уже никогда не будет походить на ту, которой была 10 или 20 лет тому назад. Этнический состав детей, играющих в московских дворах, сильно изменился. Это означает, что через 10-15 лет взрослые москвичи будут внешне выглядеть по-другому и разговаривать не только на русском языке. И если взрослые не научатся у играющих в песочницах деток тому, как надо ладить, то униженные сегодня будут мстить за унижения завтра.
- Опыт "арабского" Парижа или "пестрого котла" Нью-Йорка, если он приживется в многонациональной Москве, застрахует от погромов, какие были в Сан-Франциско или ЮАР?
- Хорошая жизнь еще не гарантирует исчезновения расовых проблем. Наоборот, может появиться больше материальных возможностей для экстремистской пропаганды, как это имеет место в США, где более 500 экстремистских организаций и где Интернет прочно оккупировали разного рода ультраправые. Для противодействия необходим более точный диагноз явления. В России в связи с ростом миграционных потоков и стремительно меняющейся жизнью распространяется экстремизм ксенофобского толка, основанный на этнорасовой нетерпимости, а также экстремизм неофашистского толка, основанный на идеях группового неравенства и отторжении культурных различий, на пропаганде тоталитарного порядка и ненависти. Эти формы наиболее опасны для страны с многоэтничным составом населения.
Наши экстремисты придают расовый смысл даже воображаемым внешним различиям между людьми. Например, клише "лица кавказской национальности" и все, что из этого проистекает мерзкого, в том числе задержания милицией при выходах из московского метро лиц с темными волосами, есть расизм, в отправлении которого, к сожалению, участвуют и представители власти.
- Почему элементы расизма принимают государственный характер?
- Ситуация стала ухудшаться, отчасти, по причине актуализации этой проблемы, а значит, и ее пропаганды, пусть и в форме осуждения. Журналисты никогда не согласятся, что они могут стать причиной "новой волны" расизма, но акт речи способен вызывать реальность, а тиражированные слова могут стрелять сильнее пули. Если Владимир Познер сажает рядом с собой Жириновского, а во всех телевизионных ток-шоу присутствует Митрофанов, и оба - с разжигающими вражду заявлениями и репликами, а Савик Шустер не может справиться с расистской демагогией губернатора Краснодарского края Александра Ткачева, то в итоге среди телезрителей появляются рекруты экстремизма. Обывателю некогда разбираться в митрофановской лжи. Мол, "попробуйте поехать в Баку торговать, там неазербайджанца сразу же выбросят с рынка". И в Баку, и в Ташкенте, и в Кишиневе на рынках торгуют люди разных национальностей, но нашему обывателю ответ подсказан - выбрасывать азербайджанцев.
Поэтому важно противодействовать экстремизму через отказ в публичности. На ТВ-экранах и в печати не только не должны появляться и цитироваться активисты экстремизма, но и сообщения на эту тему должны носить дозированный характер, без пересказа аргументов и показа "как это делать".
- Вы за цензуру?
- За самоцензуру. Всегда найдутся параноики, которые воспримут теледемонстрацию парада баркашовцев в Москве или боевую раскраску скинхедов как приглашение к подобному действию. Пора также прекратить строить драматургию главных телепередач на опасных эпатажах лидеров ЛДПР.
- Признайте и оборотную сторону проблемы: в погоне за толерантностью приветствуется развитие всего национального, а русским быть как-то "шовинистично", приличнее - россиянином.
- Исступленный поиск "исконного образа жизни" и "исторических несправедливостей" приводит к разделению граждан. Чрезмерная увлеченность "традиционной культурой" и придание этничности фундаментального характера создают основу для ксенофобии. У нас до сих пор живет советское клише, по которому "национальная школа" - это не общероссийская, а "армянская", "грузинская", теперь "русская" и т.д. В некоторых школах и вузах используются книги, в которых излагаются замшелые, питающие расизм взгляды и представления. Нам надо понять, что образование молодежи и взрослых не должно питать идеи реванша и "исправления прошлого" за счет новых несправедливостей.
- Не кажется ли вам, что одна из причин болезненного отношения общества к меняющемуся этническому составу Москвы - нытье и апокалиптическая оценка событий последнего десятилетия?
- Так политики борются за власть. От Явлинского до Зюганова, а также каждое новое правительство не хочет признать позитивные перемены, которые произошли в России, а тем более в Москве, ставшей одним из процветающих городов мира. Стараниями политиков в стране царит риторика жалоб, разжигающая ненависть. Она нуждается в адресате, и его находят в "мигрантах", "евреях", "антипатриотах" и прочих "не наших". Здесь важен общественный мониторинг проблемы. Если в классе учителя не реагируют на обидные клички этнического содержания, то это плохо. Если родители или преподаватели не реагируют, когда молодой человек обрил голову и стал носить черную одежду, а у его кровати появились портреты разных фюреров, то это очень плохо. Если взрослые и общественные организации не могут остановить появление на улице подростков со свастикой и спокойно взирают, как у их дома продают расистскую литературу, то это беда. Если чиновники или владельцы помещений сдают площади для собраний подобных групп, а хозяева типографий готовы печатать все, за что платят, то это есть соучастие в преступлении. Общество должно мобилизовать ресурсы на противодействие экстремизму. В столице такую работу мог бы вести московский Дом национальностей.
- Но ведь главное зависит от мер, принимаемых властью?
- Государство несет главную ответственность за противодействие расизму, но и обществу пора прекратить беспомощные завывания. Тут стратегия - государственное правовое преследование экстремизма. У нас несовершенный, но закон есть. Полагаю, нужно наказывать не за смутно понимаемую "национальную честь", а за умышленное или неумышленное разжигание любой формы межгрупповой розни и за осуществление насильственных действий.
"Плохой" закон может работать. Здесь главное - слабая подготовка нашей судебной системы. Каковы знания и представления прокуроров, судей, судебных заседателей, если многие из них мыслят на уровне Жириновского-Ткачева? Уже не говорю о массе молодых парней-милиционеров. Чтобы переломить ситуацию, нужны профессиональная специализация прокуроров и судей, учеба и пособия для юридических вузов и школ МВД, многое другое.
Из-за того же, что почти ничего не делается, громкие этнические скандалы заканчиваются, например, постыдными для страны визитами в МИД иностранных послов и резолюциями международных организаций с целью унизить и наказать Россию.
Известия. 2002. 17 июня. № 102. С.9.